По заснеженной, огнистой, романтичной и подозрительно чистой Москве чешет насквозь молодой человек без шапки, но в пальто. У него римский профиль, остроносые туфли, смущенная походка и рубашка, снимавшаяся в рекламе «Ариэля». Если добавить к этому бескомпромиссную брюнетистость и легкую иностранность, иначе, как сыном гор, парня и не назовешь. Но он не Ашот. Он – Серафим. Тот самый, что творит и горит. И прислан он в загадочную «сноуи рашу» всего на день – до последнего удара курантов. Мимоходом радуя алкоголиков и дворников, ангел дойдет до назначенного двора, где ему на голову удачно свалится девушка, которой изменили. Теперь ей предстоит измениться самой. Читать полностью

В общем, долго ли, коротко ли, а жил в тридевятом царстве некто Царь. Его так и звали все – Царь. Без отчества. И прижил этот Царь себе (от святаго духа, не иначе) дочь-красавицу Василису. Девка выросла умная, что твой букварь. Понаходила себе на Руси Оксфордов да с Сорбоннами, всех их оптом позаканчивала и стала отчаянно не хотеть туда, куда девкам по обычаю невтерпеж. В смысле, замуж. Царю бы оно, вроде, и фиолетово, но не все так просто. Ведь висит у него на груди ключ булатный от кой-чего секретного. И на ключ тот волком глядит боярин старшой. Но не просто глядит, а с умыслом.Является к нему регулярно тень собственная в виде идолища заморского – Волдеморта – и люто ключа того требует. Вот боярин и хочет на Василиске жениться-то, чтобы ценный сей предмет оприходовать. А еще во дворце живет Серый Волк. Тоже не простой – с пирсингом и высшим образованием. А в соседнем царстве, что за забором, мечтает стать пожарным Иван-детинушка. Читать полностью

Цитата: — Это Россия, тварь!

Даже сложно понять, это стеб, самоедство или расчет на непроходимую тупость аудитории, которая «ВАУ!!!» и «Тимати такой пуся!». Самый кассовый российский колотун-бабай Бекмамбетов решил, временно вернуться на родину и завершить дело, початое «Дозорами», – наколотить еще денюжков и окончательно разрушить Нерезиновую. Для этого он собрал все мало-мальски трендовые поветрия в мировом кино и выдал под Новый год развесистый CG-трэш, благоразумно укрывшись за спиной очередного подставного режиссера. И вот под крышей символичного названия «Фантом» смешались в кучу кони, люди, космические бяки, забитая ногами логика и покореженная, но не сломленная Московия. Ректальность происходящего закрепил феерический Куценко в формате «их бин кавалерист». Давненько инопланетян не уничтожали горящими глазами и пламенными выкриками. А что вы думали, твари, за так высосать родной «Газпром»? Не в ту страну ломанулись. Нам, буйным, все равно, кого валить – печенега, француза, немца или хрень космическую. Это вам Россия, а не пачка печенья. Узри, в общем, Янукович, что бывает с теми, кто бесплатно. Читать полностью

Цитата: — А чего с ними разговаривать – их любить нужно!

Вот ведь русская душа кучерявая! Нет ей чего-нибудь этакого, так она разэтакое выкопает. Не хватает авокады заморской, так она топинамбура какого отыщет. И все-то на Руси-матушке происходит по принципу «за неимением горничной барин совокуплялся с дворником». И книжки так пишут, и картины рисуют, и кино, что характерно, таким макаром снимают. Нет ничего интересного в ближайшем окружении? Так мы истории тома откупорим и оттуда всякого нароем! И ведь нарывают, черти! Пока артхаусные да маститые режиссеры смачно оплевывают современную российскую глубинку, почти народный но не простой Оганесян решил послевоенщину потрясти. А там оп – и «Пять невест». Расписные, аки хохлома, суматошные – да все под бас-гитару с оркестром. И так с ними душевно, что хоть ты выпей да не закусывай. Ну, и дальше по списку…А чего с ними разговаривать, когда в сердце столько тепла нерастраченного. К годному русскому кино. Которого сегодня и днем с огнем не сыщешь. Читать полностью

Цитата: — Я не смерти боюсь, а участвовать в этом позорище не хочу!

Цитадель, Цитадель собирает друзей. Угорай от нашей Ци-та-дееее-ли!

Внимание-внимание! Аттракцион неслыханной душевной щедрости и ухарства готов принять всех желающих и мятущихся. Наш родной Бесогон Сергеич собрал-таки в кулак русскую идею и вдарил кинополотном по потерянному Оскару. И все, кого этот солнцеподобный лик раньше просто утомлял, теперь окончательно обуглились. Ибо то, что начиналось, как «великое кино о великом мне», обернулось драматичным кинооргазмом. Сколь дурацким, столь и величавым. А на поклон вышли только самые близкие друзья, которые, как известно, не растут в огороде. Ведь туда слишком часто кидают камнями. Да и места особо не осталось — все сплошь душистый хмель, мохнатый шмель и цапля с камышами. Но пока руки чесались заочно надавать Михалкову по сусалам, сердце почему-то прониклось печалью и симпатией. Потому что талант может спасти любое позорище. Даже предварительно его похоронив. А Никит-Сергеич — безусловный талант. Читать полностью