Германия. Предгорья Альп. Небольшой городок на дороге в сторону Зальцбурга. В местном ресторанчике собралась достаточно разношерстная публика. Какая-то компания работяг шушукается в углу и периодически дружно над чем-то смеется. Восточные люди уныло ковыряются в блюдах. Небольшая компания прилично одетых мужчин в очках уткнулась в гаджеты. И мы с женой и детьми.

Входит пожилой немец в пиджаке с галстуком и в шортах. Удивленно оглядывает зал и, не обнаружив соотечественников, грустно садится за соседний с нами стол. Заказывает что-то из еды, в баре покупает бутылочку шнапса. С удовольствием выпивает рюмашку и повеселевшим взглядом оглядывает зал. Безошибочно определив в нас иностранцев, спрашивает: откуда мы?  Узнав, что из Москвы, вздохнул и пошел к пианино. Начал что-то наигрывать, причем очень неплохо для деревенского дяденьки, а потом запел густым бархатным баритоном:

Я по свету немало хаживал,

Жил в землянках, окопах, тайге…

С сильнейшим акцентом, но с удивительно четким произношением. Зал стих, все повернулись к исполнителю. И тут компания хорошо одетых мужчин хорошо поставленными голосами стала подпевать:

Похоронен был дважды заживо,

Знал разлуку, любил в тоске…

Совершенно неожиданно, когда пошел припев, компания мужиков-работяг в углу грянула:

Но Москвою привык я гордиться

И везде повторял я слова:

Дорогая моя столица,

Золотая моя Москва!

В конце уже пел весь зал, и даже восточные люди подхватили:

И врагу никогда не добиться,

Чтоб склонилась твоя голова,

Дорогая моя столица,

Золотая моя Москва!

Это было настолько неожиданно и здорово, что немец аж прослезился. Да и мы тоже не скрывали своих слез.

А все объяснилось просто. Хорошо одетые мужчины оказались физиками из МИФИ и ехали из Мюнхена в Зальцбург. Сами они тоже временами пели в академическом хоре МИФИ и потому были столь грамотными певцами. Славяне-работяги были с Западной Украины и ехали из Австрии в Германию на работу. Восточные люди оказались азербайджанцами – торговцами из Нахичевани. А немец – простой учитель истории из бывшего Карл-Маркс-Штадта, переехавший после объединения в соседний Берхтесгаден. Он прекрасно играл на пианино и знал множество песен на всех языках.

Потом мы пели и «Let it be», и «Дывлюсь я на небо», и «Очи черные», и «Бела Чао»… На наше пение подтянулись и местные немцы с аккордеоном. Когда мы уходили – шум, гам, веселье и братание русских, украинцев, немцев, азербайджанцев и турок было в разгаре. Спасибо тебе, Йохан, за наш вечер, за то самое немецкое гостеприимство, которое реально, а не на словах объединяет народы.